Дж. Джиганте. Языковыые табу и приемы растабуирования в творчестве Ф. М. Достоевского




Джулия Джиганте

(Брюссельский свободный университет)

Языковые табу и приемы растабуирования

в творчестве Ф. М. Достоевского

 
В произведениях Достоевского табу присутствует как в форме тем и ситуаций повсеместно признанных такими, так и табу индивидуальной природы, т. е. мысли, поступки, идеи и манера поведения, которые являются табу лишь для определенного персонажа.  То, что характеризует авторский подход – это не только его выбор не подчинять себя общепринятым литературным условностям эпохи и, следовательно, описывать скабрезные ситуации, девиантное поведение и нечто социально неприемлемое, но также и сама форма, в которой он решает осуществить описание этих ситуаций и, возможно, приступить к их растабуированию.
Преодоление табу, и его «отмена» как такового, случается у писателя обычно через создание непосредственного образа, то есть через повествование об обстоятельствах, в которых события, являющиеся предметом запрета, происходят. В других случаях, однако, в его текстах проявляется иной нарративный подход к табуированным темам, когда растабуирование происходит косвенно. Прежде чем  «переступить» через табу как факт с помощью тематического растабуирования, Достоевский преодолевает табу языковое, то есть условие, по которому не следует говорить или писать об определенных аргументах. Лингвистическое табу может принимать форму своего рода лексического вытеснения, не произнесения неких слов, имен или же программного безмолвия. Особенно интересно под этим углом зрения рассмотреть то, что не говорится напрямую, но вуалируется, маскируется с помощью аллюзий или даже откладывается, как в «Кроткой», почти до самого конца рассказа.
 
 

Комментарии

  1. Уважаемая Джулия, поясните, пожалуйста, как нам следует понимать в данном случае языковые табу, ведь Достоевский не использует собственно табуированных языковых средств, круг которых в русском языке довольно определенно очерчен.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Уважаемый Антон, если Вы имеете в виду под «табуированными языковыми средствами» бранную речь (матерные слова, крайнюю бласфемию и т.п.), то, конечно, ни сам Достоевский в своих произведениях, ни его герои этого табу не переступают. В своей работе я говорю о языковых табу в смысле умолчания, непроизнесения персонажем определенных слов, которые напрямую связаны, например, с задумываемым им преступлением или с какой-то навязчивой идеей. Автор пользуется этим приемом, в частности, для более полного раскрытия скрытых в подсознании сокровенных сторон человеческой психики, что мне хотелось показать на примерах из его текстов. Дж.Д.

      Удалить
    2. Друзья, я вставляю ответы Джулии из почты, у нее не получается комментировать в блоге. Из любой ситуации Оргкомитет конференции может найти выход. СД

      Удалить
    3. Спасибо, Сергей! Сейчас вдруг получается.

      Удалить
  2. Спасибо! А много ли оснований (материала) для того, чтобы говорить не только о том, как Достоевский изображает нарушение табу, но и о том, как он нарушает его сам? Насколько это был серьезные нарушения и много ли их было? Подошел ли бы для такого разговора, например, "Крокодил"?

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Уважаемая Галина Владимировна, на Ваш вопрос пытались ответить многие биографы Достоевского, и очень многие искали некие психологические и "психопатологические" связи между поведением его героев и личностью и жизненными ситуациями и поступками самого писателя. В этой сфере много надуманного "фрейдизма" и псевдонаучных измышлений, но очевидно, что некое его "чувство вины" так или иначе отразилось в произведениях писателя. Меня же в данном случае интересуют исключительно произведения Достоевского, а не его биография. Что касается рассказа "Крокодил", то мне не кажется, что в этом сатирическом рассказе есть что-то, связанное с темой табу. Дж.Д.

      Удалить
  3. Спасибо!
    Нельзя ли в случае Достоевского связать табу и его нарушение с противопоставлением молчания и речи? Нечто подобное делалось в работах о Л.Н. Толстом. Языковое табу - прежде всего (у)молчание, а высказывание (речь) будет нарушением табу? Или это уместно только в определенных контекстах?

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Уважаемый Александр Юрьевич, спасибо за Ваш вопрос. К сожалению, мне не знакомы работы об умолчании у Толстого. Мне кажется, что речь может конечно являться нарушением табу, но только в определенных контекстах. Дж. Д.

      Удалить
  4. Джулия, дорогая, спасибо за доклад! Я присоединяюсь с вопросу Александра Юрьевича. При анализе соносферы у Достоевского обнаруживается сакральность тишины, а если учесть, что основной "звукопородитель" у него - человек, то, значит, молчание. Не языковое, а речевое табу, может, ему было свойственно? Тем самым сакрализуется объект неговорения?

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Дорогая Илона, спасибо за очень интересное замечание, с которым я вполне согласна, хотя мне кажется, что объект неговорения можно считать сакральным только в определенных случаях. Дж. Д.

      Удалить
  5. Спасибо за интересный доклад. Может ли в этом ряду рассматриваться слово (история, рассказ...), нарушающее этические нормы? Например, Иван Карамазов говорит Смердякову, что уезжает, хотя догадывается, что за этим может последовать убийство; Дмитрий рассказывает Грушеньке о том, как Катерина Ивановна приходила к нему за деньгами и т.д. Это тоже нарушение табу?

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Уважаемая Светлана Васильева, думаю, что в цитированных Вам случаях слово/рассказ может уподобиться нарушению табу, но как-то косвенно. Дж. Д

      Удалить

Отправить комментарий

Самые популярные записи в блоге