М. В. Загидуллина. Медиаэстетизация насилия: множественное дистанцирование как прием (на примере фильма Ларса фон Триера «Дом, который построил Джек»)
Марина Викторовна Загидуллина
(Челябинский государственный университет)
Медиаэстетизация насилия:
множественное дистанцирование как прием
(на примере фильма Ларса фон Триера
«Дом, который построил Джек»)
Доклад по результатам исследования, поддержанного Российским научным фондом
(18-18-00007), посвящен множественному опосредованию насилия в искусстве кино.
Применяя теорию медиаэстетизации к кинонарративу, автор доклада предлагает
рассматривать реконфигурацию самой темы насилия у фон Триера: запрет на
убийство оказывается в зоне “остранения” - “дистанцирования” от героя,
который смотрит на тела жертв так же, как архитектор смотрит на материал. Тема
материала и произведения искусства (или ”строительства дома” как
“сотворения храма”) ставится в центр рассуждений главного героя.
Здесь тела становятся именно материалом, отождествляясь то с дичью («парад
добычи»), то с предметами (кошелек, сделанный самим героем из отрезанной груди
одной из жертв), то со строительным материалом (дом из трупов, построенный
Джеком в финальном эпизоде фильма). Если переместиться с точки зрения героя на
позицию автора фильма, то преодоление запрета на убийство в изображаемом
сознании героя происходит благодаря множественной медиаэсетизации: фотография
дистанцирует событие убийства, заменяя его событием фотографирования, в свою
очередь фотографирование рассматривается самим героем в диалоге с Вергилием («Верджем»)
как слабый инструмент передачи его эстетических потребностей, в основе которых
– дегуманизация, расчеловечивание тел, превращение их в элемент общей красоты
мира, которая обладает высшей функциональностью, в то же время оборачиваясь
смеховой культурой, карнавализируясь. Так создается основа для множественного
дистанцирования (если переместиться в плоскость авторского творческого
поведения, например, к эпизоду скандала с высказыванием режиссера о Гитлере на
фестивале в Каннах 2011 года, то фильм оказывается таким же медиумом, как
фотография для героя этого фильма, а медиаэстетизация разрастается до уровня
социальной практики преодоления запретов).
Марина Викторовна, спасибо за доклад! У меня 4 вопроса, простите, тема хорошая))). Мне понятны приемы эстетизации зла, в том числе и когда убийство на картинке принципиально нереалистично (как у Триера обычно). 1. Как бы Вы сформулировали собственно ту основу человеческой природы, которую он обнажает постоянным изображением насилия: стремление к доминированию, отсутствие условий для проявления естественной агрессии? Есть ли способы определить именно это, важно ли это для него? 2. различаются ли у него приемы эстетизации (дистанцированности) насилия при обнажении разных граней человеческой природы? В частности, почему разная поэтика (не эстетика), например, в "Доме..." и "Догвилле"? 3. Триер режиссер достаточно массовый все-таки, культурные коды, которые он сам же предлагает в этом фильме, считываются легко. Более общий вопрос: насколько медиа учитывают разнообразие аудитории? Это многоуровневость кодов или социальные фильтры или что-то еще? 4 (если можно). Есть ли генетическая связь между Триером и "GoT", в отношении именно изображения насилия?
ОтветитьУдалитьИлона Витаутасовна, спасибо за внимание к моей теме и глубокие вопросы. Постараюсь по порядку. 1. Для Триера, на мой взгляд, важны ЛЮБЫЕ проявления мизантропического радикализма. Главная мишень для него - человечество, все вместе взятое. Он не ищет оппозиции "слабые - сильные", "унтерменши - сверхчеловеки" и пр. (как это делал Раскольников, например). Поэтому и Джек в этом фильме достоин гибели (он выше других героев, и даже простоватого Верджа, но он зачем-то хочет жить - и поэтому жить не должен). Так что всякие мелочи типа доминирования, агрессии (ложные догадки Верджа в закадровой беседе - в отличие от Порфирия Петровича у Достоевского Вергилий по всем пунктам "бьет мимо цели"), на мой взгляд, к проблематике фильма не имеют отношения. 2. Да, конечно, дистанцирование у него всегда разное. В этом фильме он работает с крайне рискованным экспериментом по формированию симпатии зрителя к убийце, невольного признания права Джека на "победу". Но, как я полагаю, он не разные стороны человеческой природы показывает, а вопрошает и испытывает зрителя. То есть всегда у него главное - та неперсонифицированная публика, что смотрит на экран. И ее-то он и анатомирует. Сама же его позиция всегда кроется в иронии и юморе, "дезавуирующих" самые страшные и тяжелые сцены. (так везде - и в Догвиле, и в Меланхолии, и в Рассекая волны). 3. Триеру важнее всего сказать свое слово всем, а не избранным. Это просто его "сверхзадача". Показать, что нет никаких исключений и исключительных людей. Что касается кино как медиа, то он тоже всегда тяготело к такой "всемирной" монополии - захвату интернациональной аудитории, его институциональность на этом держится. Когда-то Гоголь писал про театр как по "трибуну", потом кино как трибуна и пр. Медиа (массмедиа) хотели бы говорить всему миру (и это иногда получается), но это именно посредничество, а не сам голос. Интересно, кстати, что в кино-и сериальной продукции исчезает понятие "режиссера как демиурга", работают почти анонимыне команды. И тогда медиа транслируют неперсонифицированной аудитории столь же "коллективный" голос. 4. О, нет. Игры престола (про них ведь вопрос?) строят сцены жестокости на классических приемах дистанцирования (мы сравнивали со студентами эпизод казни расплавленным свинцом из "Страстей по Андрею" Тарковского и убийство расплавленным золотом Визериса Таргариена - именно с точки зрения эстетики ужасного). У Триера снятие обязательно, это часть его задачи - там нет таких сцен, где натурализм изображения не был бы опосредован различными способами. Но это снятие идет не по пути "возвышения" страшного, но по пути его "прозаизации", подчеркнутого обытовления (за счет многоуровневой объективации). Спасибо за повод высказаться))
УдалитьСпасибо! Очень все же тема интересная, и не поддаться эстетическим провокациям Триера сложно, слишком наглядный пример, просто для занятий созданный)))
УдалитьМарина Викторовна, спасибо! Люблю фон Триера, к тому же тематика наших докладов очевидно общая. Поэтому вслед предыдущему вопросу И.В. Мотеюнайте: интересно Ваше мнение по поводу К. Тарантино, М. Ханеке, связей с ними. Может быть, также и с отечественными: с ранней С. Басковой, например.
ОтветитьУдалитьС. Ф. Меркушов
Станислав Фёдорович , здесь я только могу Вам огромное спасибо сказать за перечень имен - мне надо все пересматривать, чтобы выйти на какие-то дельные выводы.
УдалитьМарина Викторовна, спасибо за то, что вы выбрали эту тему, "эстетизацию насилия", без которой было бы трудно представить нашу конференцию. Первая, теоретическая часть очень важна тем, что вы проговариваете то, что, казалось бы, и так всем понятно, но никто из докладчиков не проговорил: это и то, что под всяким запретом лежит скрытое желание, и про эстетизацию ужасного Буало, и проч. И потом наглядный конкретный пример из Триера очень хорош!
ОтветитьУдалитьВопрос (или рассуждение?) у меня такой. Вот с эстетизацией убийства все хорошо, тут все понятно, начиная с Хичкока и кончая Тарантино, о котором я обмолвился во вступительном слове... А вот что делать с неэстетизированным медиа, где убийство транслируется на столь же широкую аудиторию? Ну, тупые боевики? Сермяжный зритель там тоже не воспринимает ужас убийства, не думает о запрете на убийство. Эстетизации гениев кино там нет. Вопрос не в "демиурге", а в реципиенте. Это у него шесть линз, про которые Вы, Марина Викторовна, так красиво говорили. Зритель смотрит через эти линзы. А не камера режиссера.
Так это, Сергей Викторович, и готовый ответ на Ваш вопрос: честно говоря, не бывает "неэстетизированных" боевиков - это же тоже жанры, артефакты "работают" в своей собственной эстетике, у них есть сеттинг, предопределяющий горизонт ожидания зрителя. Там все как раз именно так - жанр выполняет роль фильтра и дистанцирования - опосредования. Намнго сложнее с документальным запечатлением насилия. Там остается медийность (техника), но отсутствует "эстетическое снятие" (даже в постановочных видео казней в современных террористических организациях). Именно поэтому Триер включил документальные кадры в кино - и не только известную хронику концлагерей, но и любительские садистские видео - чтобы противопоставить все это искусству "материала".
УдалитьАга, спасибо, Марина Викторовна. Ответ меня удовлетворил. Но мне еще надо подумать. Что-то ускользает от меня здесь, чего я не могу нащупать...
УдалитьС. Зонтаг в эссе «О фотографии» также указывала на феномен эстетизации насилия посредством запечатления его в фотокадре. В то же время она обращала внимание на то, что смысл любой фотографии неизбежно выветривается, и чем чаще определенного рода фотографии повторяются, тем меньше они на зрителя воздействуют. Не оказывается ли поэтому изображение типового поведения убийцы в фильме – он все время фотографирует жертв, считая это «искусством» - средством деэстетизации его ремесла? Не позволяет ли уже сама идея тиражности его фотографий сделать вывод о том, что никаким искусством они признаны быть не могут?
ОтветитьУдалитьПростите, тут я отвечу не как специалист, но как начитанный товарищ про маньяков - серийных убийц. Фото для маньяка - это не искусство, а лишь фиксация, по его мнению, подлинного "произведения искусства": т.е. трупа, определенным образом поданного "зрителям" (копам, в первую очередь, обычно). Ну и фото для себя, опять же как фиксация "арт-объекта". Вот, пишу и понимаю, что текст вязнет, не по себе как-то это анализировать...
Удалить